Профессионалы Удачной охоты, «волки»! По устоявшейся традиции в начале лета прошло состязание на лучшую разведывательную группу Вооруженных Сил Республики Беларусь. Одиннадцать отборных команд собрались на 227‑м общевойсковом полигоне, чтобы на деле продемонстрировать свое профессиональное мастерство. Второй год подряд в состязании приняли участие зарубежные команды, что свидетельствует о высоком авторитете белорусской школы войсковой разведки. На этот раз к нам приехали разведгруппы вооруженных сил Российской Федерации и Украины. Бок о бок со своими белорусскими коллегами они за четверо суток преодолели одиннадцать сложнейших этапов профессионального испытания. Театр «боевых действий» разведывательных групп развернулся на территории Борисовского, Смолевичского и Логойского районов. На протяжении всего состязания рядом с одной из команд находился наш корреспондент, чтобы на себе испытать, каков он — хлеб войскового разведчика.
Лесной «боевик»
Состязание проходило на базе лагерного сбора разведывательных подразделений Северо-Западного оперативного командования (СЗОК). В полевой лагерь я прибыл за неделю до начала испытаний, чтобы заранее подготовиться к предстоящим этапам. Разведчики 120‑й гвардейской отдельной механизированной бригады, вместе с которыми мне предстояло держать профессиональный экзамен, приняли меня сдержанно. Чувствовалось, что они опасались, как бы я не стал для них в ходе состязания обузой… Начальник разведки соединения гвардии подполковник Михаил Борович сразу предупредил: «Отстанешь на тридцатикилометровом марше — тянуть тебя никто не будет». Перспектива остаться одному посреди ночного леса меня не устраивала, поэтому я с удвоенным энтузиазмом стал посещать утренние физзарядки и приводить себя в необходимую для предстоящего испытания физическую форму. Одновременно с этим вместе с бойцами разведгруппы гвардии лейтенанта Дмитрия Бортницкого мы отрабатывали прохождение этапов состязания. Все они были подобраны таким образом, чтобы смоделировать выполнение реальных боевых задач. Сначала с помощью серии нормативов проверяется готовность команд. После этого группы уходят в район разведки. На своем пути они скрытно передвигаются по территории «противника» на глубину тридцать километров, преодолевают водные преграды. Прибыв на место, команды выполняют разведку объекта, определяют его координаты и сообщают их по радиосвязи. В тылу «противника» разведчики оборудуют дневки, проходят минно-взрывные заграждения, устраивают засаду, проводят разведку населенного пункта, осуществляют налет. Обнаружив себя, они уходят от преследования, преодолевая множество препятствий, которые имитирует тактическая полоса. И, наконец, совершив марш-бросок в район эвакуации, разведчики покидают «вражескую» территорию на вертолете. Этот «боевик» длится четверо суток. Его «сценарий» разбит на этапы, за выполнением которых были призваны пристально следить самые компетентные судьи во главе с руководителем состязания, начальником отдела управления Генерального штаба Вооруженных Сил полковником Олегом Тупиком.
Братья по призванию
За два дня до начала состязания в полевом лагере собрались все одиннадцать команд-участниц. Наши Сухопутные войска представляли 120‑я и 6‑я гвардейские омбр, а также отдельные роты специального назначения Западного и Северо-Западного оперативных командований. Силы специальных операций выставили команды из 5‑й отдельной бригады специального назначения, 38‑й и 103‑й гвардейских отдельных мобильных бригад. От Военной академии прибыли две разведгруппы курсантов. К своим белорусским коллегам присоединились представители подразделений войсковой разведки вооруженных сил Российской Федерации и Украины. Со стороны это было похоже на теплую встречу старых товарищей, хотя разведчикам из знаменитой Кантемировской танковой дивизии еще не доводилось бывать в белорусских лесах. А представители Украины и вовсе впервые участвовали в нашем состязании. Приятно осознавать, что государственные границы не способны подорвать духовное единство людей, призванных с оружием в руках защищать независимость братских народов. Последние предсостязательные дни в командах шла насыщенная подготовка. Особого внимания заслуживает мастер-класс по тактической стрельбе из автомата АКС-74, который преподали разведчикам инструкторы Центра специальной подготовки БФСО «Динамо». Этот элемент был впервые внесен в программу испытаний после тщательного анализа опыта военных конфликтов последних лет. Уже к концу однодневной тренировки на выполнение норматива по тактической стрельбе разведчики тратили в два раза меньше времени, чем накануне. Торжественное открытие состязания профи было лаконичным, зато отличалось душевностью, как и принято у разведчиков. В речах выступавших не было пафоса, каждое слово, как ограненный алмаз, легко ложилось на душу. Белорусы приветствовали своих зарубежных гостей. Россияне и украинцы благодарили за радушный прием. «Здесь, на белорусской земле, мы чувствуем себя как дома», — отметил в своем выступлении руководитель российской команды начальник разведки Кантемировской танковой дивизии подполковник Эдуард Кравченко. На флагштоках колыхались три государственных флага. Перед строем команд красовался переходящий кубок. На его основании было выгравировано имя прошлогоднего победителя профессионального состязания — отдельной роты спецназначения Северо-Западного оперативного командования. А кто украсит собой следующую строчку на кубке — предугадать было невозможно. Все группы были достойны первого места. В глазах разведчиков я не увидел волнения. Скорее, их переполняло нетерпеливое ожидание — как у дикого зверя перед решающим прыжком. В этой особой предстартовой атмосфере как никогда уместным стало пожелание полковника Олега Тупика: — Удачной охоты, «волки»!
К «бою» готовы!
На любое дело нужно идти подготовленным. Тем более если его выполнение связано с риском для жизни. Поэтому на первом этапе состязания разведчиков всегда проводится проверка готовности групп к выполнению разведывательных и специальных задач. Вначале военные профессионалы выполняли нормативы по специальным видам подготовки. Первыми из моей разведгруппы задания получили гвардии лейтенант Дмитрий Бортницкий и гвардии сержант Александр Ситник. Один готовил данные для движения по азимуту, а второй по этим расчетам с компасом в руках шел по маршруту. В это время гвардии сержант контрактной службы Сергей Глебко с помощью карты безошибочно определил координаты объекта, а гвардии сержант Денис Андрейченко на отлично сдал норматив по надеванию общевойскового защитного комплекта. Небольшая проблема возникла лишь на зачете по военно-медицинской подготовке. Когда гвардии сержант Александр Жуковский тащил «раненого» гвардии рядового Егора Шкоду, с одного из них упала кепка, за что группа получила пять штрафных баллов. Было очень обидно: ведь парни показали превосходное время… Ни у кого не возникло проблем с нормативами по инженерной подготовке. Изготовка зажигательной трубки и заряда, как и подготовка к подрыву объекта, — «фирменный конек» любого разведчика. В этом уверен и мой товарищ по команде гвардии сержант контрактной службы Иван Ершов, который легко справился с этим заданием. Особого внимания заслуживает полевой экзамен для радиотелеграфистов. По мнению разведчиков, связист — второй человек в разведгруппе после командира. Именно от него зависит конечный результат при выполнении задания. — Если радист не сможет передать на командный пункт добытую информацию, работа группы окажется бесполезной, — считает гвардии рядовой Илья Люлькович. — Поэтому «неуд» для нас тут недопустим — либо справляешься с задачей, либо получаешь ноль баллов. После сдачи нормативов участники состязания выложили содержимое своих рюкзаков для проверки. Вся экипировка разведчиков должна соответствовать специальному перечню обязательных элементов. Несколько десятков наименований включают в себя документы, вооружение, минно-взрывные и инженерные средства, вещевое, химическое и медицинское имущество, средства связи и разведки. На каждого приходится тридцать — сорок килограммов веса. Разведчики могут брать с собой и другие вещи, если они помогут выполнению боевой задачи. Но это палка о двух концах: взял еще что-либо с собой — несешь до финиша. Зато за совершенствование экипировки можно получить поощрительные баллы. Стоит отметить отличную экипировку разведчиков из России. Мы могли лишь позавидовать их современным маскхалатам, рюкзакам, обуви и прочим элементам амуниции, вплоть до удобных пластиковых фляг. …На первом этапе состязания все команды были на высоте. Однако лучше всех по результатам оказалась моя разведгруппа из 120‑й гвардейской омбр. Очень хотелось, чтобы у такого многообещающего старта было соответствующее продолжение.
Тридцать верст – не дорога
Покончив с нормативами, мы стали готовиться к выходу в район разведки. Этот этап считается самым тяжелым, так как имитирует передвижение в тылу противника на большие расстояния. Согласно программе состязания, нам предстояло за восемь часов преодолеть тридцать километров по незнакомой местности с одними лишь картой и компасом в руках. Почти все разведчики уговаривали меня отказаться от участия в этом этапе. Мало кто из них верил, что офицер-журналист без должной подготовки сможет одолеть «тридцатку». Я же отступать не собирался. Хотя, знай я тогда, через что придется пройти, уверенности, мягко говоря, поубавилось бы… Все мои представления о трудностях этого этапа оказались детской сказкой в сравнении с действительностью. Но об этом — немного позже. Несколько слов стоит сказать о подготовке к передвижению на большие расстояния. Здесь очень важна роль экипировки разведчика, в первую очередь обуви и одежды. По мнению полковника Олега Тупика, самая лучшая одежда на марше — легкие хлопковые маскхалаты старого образца. Многие группы шли именно в них. Остальные предпочитали хлопковый камуфляж. Я один шел на марш в цифровой полевой форме, и мне сразу же вынесли приговор — сотрешься. Враг разведчиков на марше — мозоли и потертости. С последними борются при помощи детских кремов и присыпок. Мозолей можно избежать, лишь соблюдая наработанные годами правила. Нельзя надевать на марш новую обувь. Она должна быть удобной и нужного размера. Носки — только хлопковые, чистые и сухие. На протяжении марша их нужно периодически сменять, чтобы ноги не были мокрыми от пота или воды. На марше за ногами нужно следить тщательно, как за табельным оружием. Всего одна мозоль может похлеще пули свалить разведчика и сорвать выполнение боевой задачи всей группы. В нынешнем году на этом этапе впервые добавились нормативы по посадке в вертолет и высадке из него. Причем винтокрылые машины были настоящими. До этого из моей группы на вертолете летали только командир и я. Остальные парни даже вблизи его ни разу не видели. Но несмотря ни на что нам удалось показать второй результат и по посадке, и по высадке из вертолета, обогнав при этом даже разведгруппы из мобильных бригад (а лучше всех с вертолетом справились курсанты Военной академии). Благотворно сказались сильнейшая мотивация и многочисленные тренировки, на которых вертолет имитировал… кузов армейского грузовика. Так что разведчики на этом этапе получили неоценимый опыт. Вертолет высадил нас посреди леса. Судья вручил карту с обозначенным маршрутом, и мы отправились в путь. Двигались шагом, однако командир группы сразу же задал темп ходьбы, граничащий с бегом. Шагать так было очень тяжело. Казалось, лучше уж трусцой бежать… Что я частенько и делал, чтобы нагнать группу: как ни старался, выдерживать заданный темп мои не тренированные для этого ноги были не в состоянии. Так и двигался весь маршрут — то пешком, то подбегом… Очень скоро стали нестерпимо болеть стопы и мышцы ног. Лишь спустя час ходьбы конечности немного расходились. Надежды на то, что разведчики со временем сбавят темп, не оправдались. Мой рюкзак весил около двадцати килограммов — в два раза меньше, чем у остальных парней. Но и от этой тяжести вскоре стали отниматься плечи. Раз за разом я перебирал в мыслях содержимое своего рюкзака и корил себя за каждый лишний грамм. …И вскоре уже готов был выбросить весь сухпаек, лишь бы хоть немного облегчить ношу. До первой контрольной точки дошли быстро. По пути даже обогнали несколько групп, стартовавших перед нами. После пятиминутного перерыва командир снова позвал в дорогу… Иногда казалось, что лучше бы привалов в пути не было вовсе. Остановившись, ноги вмиг делались ватными и отказывались двигаться. Полежав на прохладной земле, хотелось на все плюнуть и уехать домой, где есть мягкая теплая кровать. Ближе к середине дистанции стали прихватывать судороги. Сначала несильно, словно предупреждая о том, что нужно идти медленнее… Однако командир группы и не думал сбавлять скорость, даже когда один за другим стали падать, хватаясь за ноги, его подчиненные. Когда судорога отпускала, разведчики поднимались и молча догоняли строй. Еще одна неприятность в пути — солнце!.. Оно пекло нещадно, иссушивая и без того обезвоженный организм. Воду пили только по сигналу командира, соблюдая строгий питьевой режим. Когда за плечами было километров пятнадцать, мы вышли к непроходимому болоту. Стало очевидно, что группа сбилась с пути. Пока вернулись на маршрут, потеряли целый час. Весь запас времени, добытый сумасшедшим темпом ходьбы, вылетел в трубу. Пришлось, стиснув зубы, еще больше ускорить шаг. Когда солнце спряталось за лесным горизонтом, идти стало легче. Зато ориентироваться в темноте было сложнее. К тому же пришел черед испытать нас последнему десятикилометровому отрезку пути. Принято считать, что заключительная «десятка» дается тяжелее всего. К этому моменту организм истощается настолько, что начинает давать сбои. Сказывается это и на психологическом настрое. Синдром последней «десятки» сполна пережила и наша группа. Тем более что для нас этот отрезок пути стал полноценной «двадцаткой», так как мы опять сбились с маршрута. Случилось это в окрестностях хутора с лирическим названием Старый Млын. Та ошибка стоила нам еще одного часа. Но могло быть и хуже. Блуждая в полной темноте по огромному полю, мы уже потеряли всякую надежду на то, что удастся успеть в срок… Шли больше по инерции, без размышлений и эмоций. Не отчаялся лишь гвардии лейтенант Дмитрий Бортницкий. Как ему удалось вернуть нас на маршрут, осталось загадкой. Последние километры прошли словно в бреду. Как назло, пошел дождь. Чтобы получить хоть какие-то баллы, нужно было за полчаса одолеть пять километров. До самого финиша мы бежали. Откуда взялись силы — не знаю. Похоже, человеческие возможности безграничны. Усталости — никакой. Ног, рук не чувствовал. Бежал как зомби. Когда впереди замаячил свет фар — еще больше прибавили ходу. Откуда-то из темноты появился командир разведбата стодвадцатки гвардии майор Сергей Куликов. Он что-то кричал, поддерживая нас. Но сознание уже ничего не воспринимало… Немного отдышавшись, мы пошли готовиться к отдыху. Группа была готова уснуть прямо под елками, без костра и поднавеса, несмотря на ливень. Но командир все время тормошил нас (откуда у него столько сил?) и добился-таки того, чтобы парни соорудили полноценную дневку. У костра на душе стало веселее. Мы развесили вокруг огня мокрую одежду, укрылись плащ-палатками — и тут же провалились в небытие. Но даже во сне я продолжал куда-то бежать. Несмотря ни на что, наша группа уложилась в норматив. А с учетом отличных результатов на вертолетной площадке наша итоговая оценка за этап оказалась весьма высокой. Лучшей же на марше стала команда 103‑й гвардейской отдельной мобильной бригады.
Берег левый, берег правый…
Подъем — в восемь утра. Под навесом дневки у костра было тепло, и даже уютно. Вот только комары грызли нещадно. Вставать не хотелось. После «тридцатки» чувствовал полную разбитость, будто и не спал вовсе. От первого же движения судорогой свело ногу. Кое-как поднялся. Все мышцы ныли от боли. Двигаться было тяжело. Так, наверное, чувствуют себя столетние старики… По лицам моих товарищей было видно, что они испытывают то же, что и я. К моему удивлению, форма и кроссовки за короткую летнюю ночь высохли. Теперь я окончательно убедился, что дневка — это лучшее место для отдыха разведчика в лесу. Никакая палатка не сравнится с ней по функциональности. Кое-как расходившись, стали собираться в путь. Второй день состязания готовил нам еще три этапа. Начали с преодоления водной преграды. Переправлялись через живописное лесное озеро. На подготовку отводилось всего десять минут. Мы быстро разделись, уложили рюкзаки и одежду в большие пакеты для мусора — это самый оптимальный способ придать снаряжению плавучесть и сберечь его от намокания. Еще несколько минут заняла маскировка. В воду уходили боевым порядком. Первыми бесшумно поплыли бойцы головного дозора. Со стороны это выглядело так, словно две большие кочки отделились от берега. Автоматы находились на пакетах стволом к противоположному берегу, палец — на спусковом крючке. Даже в таком неудобном положении разведчик должен быть готов к внезапному нападению. Толкать перед собой в воде пакет с имуществом очень тяжело. Работают лишь одна рука и ноги. Даже небольшие волны легко сносят пакет в сторону. К счастью, на этом водоеме не было течения. Один из дозорных тянул за собой веревку. С ее помощью ядро разведгруппы переправилось намного быстрее. Тыловой дозор и вовсе протащили по воде «с ветерком». Однако с одним из замыкающих на середине переправы случилось то, чего опасались больше всего: измотанные маршем ноги в холодной воде свело судорогой. Если бы не веревка, наверняка пришлось бы воспользоваться услугами спасателей (а это — штрафные баллы). Все группы в ходе переправы с большим запасом перекрыли норматив. Лишь штрафные баллы ранжировали итоговые оценки. Быстрее и тактически грамотнее остальных на водном этапе действовала команда отдельной роты спецназначения СЗОК. Следующее испытание — разведка объекта «противника». Имитировал его спрятанный в лесу военный грузовик. На территории девяти квадратных километров, выделенных для поиска, он был сродни иголке в стогу сена. Прочесать весь участок за отведенных два часа невозможно. Задача командира — еще по карте вычислить наиболее вероятные места нахождения целей и разведать их, разделившись на подгруппы. Со слов полковника Олега Тупика я знал, что этот этап — самый важный на состязании. В боевых условиях именно ради него разведчики преодолевают все остальные преграды. Поэтому если несколько команд по итогам всего соревнования профи набирают равное количество баллов, победитель определяется именно по результатам проведенного поиска. На этом этапе мы разбились на несколько подгрупп. Так как объект разведки — автомобиль, уйти далеко в лес он не мог. Поэтому командир принял решение сосредоточиться на дорогах, значительно сузив таким образом район поиска. И не прогадал! Всего через час одна из подгрупп доложила об обнаружении машины. В два раза быстрее, чем по нормативу! Но… Досадная ошибка в определении координат свела все наши старания к нулю. А ведь могли заработать целых сто баллов! Как это сделала, к примеру, дружина из 38‑й гвардейской омоббр, ставшая лучшей на этом этапе. Однако отчаиваться было некогда. Впереди оставалось целых семь этапов — хороший шанс наверстать упущенное. Мобилизовав все силы на следующем испытании — оборудовании дневки, уж тут мы стали лучшими. Выглядело это следующим образом. По команде судьи разведчики разбежались в разные стороны. Через мгновение словно из-под земли вырос поднавес из непромокаемой камуфлированной ткани. Перед ним, как по волшебству, заполыхал костер, за которым распахнулся защитный экран из плащ-палаток. Еще через пару минут вернулись разведчики, сооружавшие тайник для хранения имущества метрах в тридцати от дневки… Мне в этом совершенном — иначе не скажешь — разделении труда не доверили даже узлы на деревьях завязать. Оказалось, что они должны быть устроены таким образом, чтобы по команде «К бою!» одним движением можно было уложить на землю поднавес и защитный экран. Ну а разбирают дневку разведчики и вовсе за считанные секунды. Прозвучит тревожный сигнал, и… нет дневки. Моргнуть не успеешь — ни поднавеса, ни костра, ни людей… Лишь стволы автоматные торчат в разные стороны — это парни заняли круговую оборону. Я даже не берусь угадывать, сколько тренировок надо, чтобы добиться такой слаженности разведгруппы.
Тактика превыше всего
Третий день испытаний начинался с засады. Дорога в месте ее организации была неудобная — широкая и поднятая над уровнем земли. Все это вносило существенные сложности в выполнение боевой задачи. Наша команда, как и положено, разделилась на три подгруппы: наблюдения, огневого обеспечения и проведения засады. Наблюдателя командир разместил на удалении в направлении вероятного приближения объекта засады. Его задача — своевременно обнаружить этот объект и доложить группе. На этот раз нас интересовал автомобиль фельдъегерской службы условного противника, перевозящий секретную почту. Машину остановил снайпер гвардии сержант контрактной службы Сергей Глебко, «подстрелив» водителя. Даже в этом деле требовалось своего рода мастерство. Грузовик надо было остановить на строго ограниченном участке дороги, чтобы пространство за ним находилось в зоне поражения мины направленного действия МОН-50 (накануне засады разведчики установили ее для уничтожения «противника», залегшего за машиной). Выстрел снайпера стал сигналом к действию. Парни из подгруппы обеспечения подавили сопротивление «противника» и приготовились страховать отход группы. В это время подгруппа проведения засады захватила сидящего в кабине «пленного» и секретные документы. Простая на первый взгляд, эта схема требует от разведчиков абсолютной слаженности действий и приводит к успеху лишь после многочисленных кропотливых тренировок. На этом этапе сразу несколько команд выполнили норматив на отлично. Однако лучше всех в засаде, по общему мнению судей, действовали разведчики из состава отдельной роты спецназначения СЗОК. После засады — преодоление минно-взрывного заграждения. Миноискатель на этом этапе соревнования не предусмотрен. Поэтому важно применить правильную тактику прохождения минного поля. Наша команда вновь использовала проверенную схему. Первый разведчик автоматным шомполом под острым углом прощупывал то место, куда собирался ступить, чтобы не напороться на нажимную мину. Второй шел за ним нога в ногу, помечая каждый шаг специально заготовленными колышками. Одновременно нужно было рассмотреть натянутые на пути растяжки. Их либо переступали, либо переползали снизу. Следом шла остальная группа, соблюдая боевой порядок. Инженеры, накрывшие минное поле, постарались на славу. Особенно коварными оказались нажимные «сюрпризы». Они были самодельными и срабатывали даже от щупа, чего не случается с промышленными образцами. Поэтому ни одна группа не прошла этот этап без потерь. Почти все «подрывались» на первых же метрах. Причем каждого, кто задевал мину, нужно было вместе с рюкзаком и оружием донести до конца заграждения. На одной из тренировок кто-то из разведчиков признался, что марш-бросок с полной выкладкой дается легче, чем минное поле… Думаю, он был прав. На полсотни метров заграждения (минута пути!) мы потратили больше сорока минут. Трехпудовые рюкзаки тянули к земле. Мышцы еще не отошли после марша, и каждый шаг давался с трудом. Любое неловкое движение тут же отзывалось хлопком учебной мины… Быстрее всех минно-взрывное заграждение прошла разведгруппа 5‑й отдельной бригады специального назначения. При двух подрывах парни потратили на препятствие чуть больше двадцати минут. Вечером группы погрузили в «Уралы» и увезли на полигон Военной академии Белая Лужа. Посреди леса грузовики остановились. Здесь нам и предстояло провести третью ночь.
На финишной прямой
Ночью прошла сильная гроза. Дождь не прекратился и к утру. Измученные за трое суток испытаний разведчики собрались на полигоне, чтобы преодолеть очередной этап состязания — разведку населенного пункта. Последние по времени военные конфликты доказали особую важность этого норматива. На пути разведчиков выставлялись десять разнотипных мишеней, которые нужно было выявить и идентифицировать. Однако мало было разведать населенный пункт. Одновременно проверялись действия разведгрупп при внезапном нападении «противника». Всего за пять секунд после первого «вражеского» выстрела парни должны были определить направление стрельбы, рассредоточиться и занять тактически грамотные позиции для ответного огня. Задача командира группы на этом этапе — выявить огневую точку «противника», опознать ее тип и определить точные координаты. Все группы легко справились с этим заданием. Первое место на этапе досталось команде из Украины. Следующее испытание — проведение налета. Здесь все было предельно просто: требовалась лишь меткая стрельба по мишеням из штатного оружия. Однако в «сценарий» этого этапа впервые была включена тактическая стрельба — поражение восьми мишеней за ограниченное время со сменой четырех огневых позиций. На этот норматив привлекались по одному человеку от группы. Победитель мог принести команде пятьдесят баллов — столько же вся группа зарабатывала точным огнем на стрельбище. Этим подчеркивалась особая важность тактической стрельбы при подготовке разведподразделений. Мне также посчастливилось участвовать в тактической стрельбе. Справиться с этим заданием непросто. Более того, без соответствующей подготовки выполнить норматив практически невозможно. Каждое движение должно быть отточено до автоматизма. Но самое главное — уметь думать во время стрельбы и мгновенно принимать решения в динамичной обстановке «боя». Освоив тактическую стрельбу, разведчик всегда первым нажмет на спусковой крючок при внезапной встрече с противником. Победу на этом этапе праздновали сразу две команды — Военной академии Беларуси и роты спецназначения СЗОК. И если спецназовцы были сильнее в тактической стрельбе, то курсанты продемонстрировали отменную точность в стрельбе по мишеням при проведении налета. Предпоследний этап — тактическая полоса. В ней сконцентрированы все типичные преграды, которые могут возникнуть при выполнении разведывательных задач в боевых условиях. Чего здесь только не было: заграждения из колючей проволоки, стена, бурелом, болото… Преодолевая дистанцию, участники соревнования лазали по деревьям и натянутым между ними веревкам, минировали объекты, метали гранаты, ножи, саперные лопатки. Победу здесь праздновали парни из 5‑й отдельной бригады спецназначения. В этом этапе я участвовать не мог. Разведгруппа действовала боевым порядком, и девятый человек в этом совершенном механизме был лишним звеном. Зато после состязания мне удалось-таки справиться с тактической полосой. И вновь я удивился ловкости и подготовленности разведчиков. Некоторые препятствия без посторонней помощи, казалось, преодолеть невозможно — они же порхали над ними с легкостью бабочек. Последний этап — норматив по отрыву от преследования — как финишная прямая. Его тоже надо было преодолевать бегом, притом в полной экипировке. Бежали три километра, из последних сил, помогая ослабшим товарищам. После финиша хотелось упасть на землю и не шевелиться, несмотря на возгласы врача. Неужели все это наконец закончилось?..
