...С августа 2000-го по март 2001-го командовал разведывательной ротой 137 пдп 106 ВДД в Чечне.
Однажды, получив очередной приказ, я с группой в сорок штыков ушёл вверх по реке Бас в районе горы Алистанжи на поиск баз боевиков с целью навести авиацию и разнести всё к чёртовой матери. Заметив, метрах в пятистах по прямой, замаскированные ветками палатки на противоположном склоне горы, дал координаты в штаб. Запросил информацию о нахождении в данном районе разведгрупп из ГРУ и ВВ. Штаб ответил: кроме тебя наших там нет, это - боевики, действуй. Вызвал авиацию. Налетел ветер, сильно испортилась погода, в ущелье спустился туман. Видимость упала до нуля. Прилетевшая пара МИ-24, дала залп и ушла. Погода всё-таки испортила планы.
Переночевали, продолжили движение по ранее разработанному маршруту, никого не нашли. Через сутки, двигаясь по старой тропе, вновь заметили в том месте неладное. Подошли чуть ближе. А там - отряд боевиков. На лошадях, ишаках, пешем. Толпа большая, до 150 человек. Отчётливо увидел и одноногого бородатого человека верхом на лошади. Вокруг него топтались телохранители. Сомнений не осталось - Шамиль Басаев! Один в один, как на фотографии в ориентировке!
(это мое второе знакомство с Б. первый раз в августе в Ведено, встречали бойцов "Альфы", которые шли на штурм. Б. ускользнул на УАЗике буквально в 100 метрах от нас.)
Вызвали артиллерию. Первый залп "Градов" вызвал в рядах моджахедов нешуточную панику. Успокоившись, они хаотичной стрельбой начали обрабатывать местность вокруг себя, понимали, разведчики рядом. Арткорректировщику пулей снесли антенну. Упускать Басаева нельзя, мы вышли на связь с моей станции, открытом текстом попросив ещё огонька от "Градов". Боевики не дураки, услышали, влезли на волну, матом и угрозами предрекая нам плен, пытки, и медленную и мучительную смерть. Обошлось, слава Богу! Мы спустились в лагерь живыми. (к слову сказать, расстояние было огромное, РПГ не долетали, около 1 км, командир запрашивал разрешение спуститься и вступить в бой: "Мои бойцы рвут и мечат, разрешите контакт...", примерно таким текстом)
Через два-три дня батальонные контрразведчики обрадовали количеством потерь боевиков. В результате нашей работы 42 бандита отправились в ад. Точно говорили деды, артиллерия - Боги войны!
Информация об этом успехе быстро распространилась по группировке. Через друзей и пособников боевики вычислили, что им "набашляли" рязанские разведчики и устроили акцию мести. Ночью к окраине полкового лагеря медленно подъехали две "Нивы", с установленными в багажниках автоматическими гранатомётами "Пламя", и отстреляли по палаткам разведроты по коробу гранат. По счастливой случайности, мы в этот момент получали задачу в 45 полку спецназа ВДВ, и в палатках отсутствовали. Осколочные ранения получили несколько механиков-водителей БМД, околачивавшихся поблизости. (Ранение получил командир ИСР в ногу, и повар из роты обеспечения. Я в этот момент находился в бане еще с 3-мя бойцами и спокойно парились, потом ачался треск, первая мысль, что дрова в печке лопаются, но в мгновение дошло, что это разрыва гранат, в фанерных стенах бани стали появляться дыры, мы выскочили, я влетел в сапоки и в чем мать родила полетел в палатку, накинул броник и залетел в зендан (укрытие), там с шутками и прибаутками переждали обстрел. В этот момент полк по периметру оскалился со всех стволов, долбили из всех стволов, но 6-я рота, со стороны который велся обстрел, огонь не открывала, кстати, в тот момент на посту стоял мой лучший друг, с которым учились в школе. На утро ходили по роте, зеделывали дырки в палатке и горевали о продырявленной бочке браги)
Вскоре удалось захватить известного полевого командира "И". Случайно. Мы возвращались с разведывательно-поисковых действий (РПД) к селу "А", где сотрудники милицейского спецназа работали по адресам, а ВВшники оцепили село и проводили проверку паспортов сельчан. Коллеги из внутренних войск попросили помочь разобраться с группой подозрительных лиц, которых отвели в сторону для дальнейшей фильтрации. Побеседовал с этими подозрительными типами, проверил руки и плечи. Всё чисто, документы в порядке, следов недавнего применения оружия нет. Собрался отпускать. Тут из толпы крик пожилой женщины: "Русские, пропустите ко мне моего сына, вон он стоит, он не в чём не виноват!", и дальше, по-чеченски, обращение к сыну, который просто стоял на обочине дороге, и не был в числе задержанных. Я услышал его имя. Вспомнил, что только-только читал списки разыскиваемых боевиков, и там было одно схожее. Оставалось уточнить фамилию. Спрашиваю женщину: "А фамилия вашего сына такая-то? Тогда да, он не виноват". "Да, верно, это наша фамилия", - ответила она, и сдала родного сыночка окончательно. Ранее он участвовал в ряде кровавых рейдов банды Радуева и даже имел главный орден Ичкерии "Честь нации".
После долгой душещипательной беседы, я передал "И" ребятам из другой силовой структуры. Отрабатывая полученную от "И" информацию, мы обнаружили за Киров-Юртом законсервированную базу боевиков, где был спрятан внедорожник "Хаммер" Басаева.

В машине нашли документы со списками боевиков, их бухгалтерией, адресами пособников. Дальше устроили засаду на бронированный джип "Субурбан", принадлежавший Аслану Масхадову. Самого "президента Ичкерии" в машине не оказалось, а водитель, поняв, что шансов скрыться нет, застрелился в салоне автомобиля.
13 января 2001 года, получив задачу на РПД, я с ротой ушёл в горы. Необходимо было отработать лесной массив за селом Сельментаузен и уничтожить опорный пункт членов НВФ. В сёлах Хатуни, Киров-Юрт и Сельментаузен аксакалы знали о выходе, соответственно, боевикам доложили. Но мой манёвр шумом, гаком и взрывами прикрывал работу спецподразделения ФСБ. Боевики, получив информацию о выдвижении роты разведчиков в горы, должны были уклониться от боестолкновения, сняться с баз и спуститься в ущелье, где их и поджидали спецназовцы.
(ночью, слышали радиоперехват боевиков, взводник вклинился в разговор, и мы несколько поговорили, попугав друг друга расправой, кстати с нами был ООНовский наблюдатель, бывший американский военный)
Сначала всё шло по плану. Мы исходили хребет вдоль и поперёк, обнаружили и взорвали три базы боевиков с запасами медикаментов и продуктов, и на следующий день спустились с гор в условленном месте к дороге, где нас подбирала батальонная колонна под командованием одного тылового подполковника-замполита.
Санинструктор роты, паренёк щуплый и незаметный, устал настолько, что РД и бронежилет отдал товарищам, а сам, обняв санитарную сумку и автомат, вывалил язык на плечо, и еле плёлся в арьергарде. Он, естественно, был замечен тыловиком и обсмеян: "ты не разведчик, и даже не пэдэр (боец парашютно-десантной роты), а размазня". Я подполковника осадил, называть солдат пэдэрами не позволял никому: "не пэдэры, а парашютисты!", тем более пузатым тыловикам.
Погрузились в УрАЛы, тронулись с места эвакуации. Колонна большая, растянулась километра на полтора. Ещё и БМД одна зачихала, не ехала, ползла. Генераторы помех головной и замыкающих машин не сработали почему-то, и под колонной сработало одновременно три фугаса. УрАЛ, в кузове которой дремал санинструктор, пострадала более других. Командира батареи капитана Алексея Лазарева, на РПД с моей ротой он выполнял роль артиллерийского корректировщика, выбросило из кузова на тент машины мёртвым, троим бойцам повредило ноги. Санинструктор под перекрёстным огнём сумел перенести раненых в воронку, вколоть обезболивающее, и остановить кровь. Положив пострадавших на дно воронки, он взял оружие и открыл по боевикам ответный огонь.
Через минут двадцать боевики отползли в горы. Пока колонна возобновляла движение, мужественный санинструктор оказал первую помощь ещё двум бойцам, пострадавшим при взрывах. Пять человек спас мой "размазня"!